Главная | Контакты | Настройки СМЕНИТЬ ПАЛИТРУ:

Главная > Книги > История России. Г.В.Вернадский

2. Царь и Гетман, 1654-1657 гг.

I

Установление царского протектората над Украиной привело, в первую очередь, к войне с Польшей - войне, которая началась успешно для России, но потом возникли препятствия, вызванные внутренними и международными осложнениями, а также несогласованностью между москвичами, украинцами и белорусами. От характера взаимоотношений между великороссами и малороссами и скоординированности их политических программ зависели успехи в борьбе с поляками. Символически, царство всея Великой и Малой Руси было представлено царем Алексеем Михайловичем; а Малая Русь, как таковая, - гетманом запорожского войска Богданом Хмельницким. Эти два правителя, совершенно несхожие по характеру, личным качествам и возрасту, являлись одними из наиболее выдающихся людей своего времени.

Объединение Украины с Россией было одним из самых важных политических и культурных событий в период правления Алексея Михайловича, царствование которого оказалось одной из значительнейших эпох в русской истории.

С политической точки зрения, она характеризовалась ростом абсолютизма; в отношении социальном и экономическом - дальнейшим продвижением среднего дворянства к его последующему слиянию с княжеской и боярской аристократией. Продолжающееся усиление крепостного права вызывало яростные вспышки крестьянских мятежей в боярских и дворянских поместьях. Реорганизация армии в соответствии с западными военными образцами в результате постепенно ослабила роль дворянского ополчения и стрельцов.

В культурном отношении, это был век сосуществования и, одновременно, противоборства древних традиций и западных влияний; религиозной схизмы и раскола, а также конфликта между церковью и государством. В основе всех этих конфликтов лежал подъем светской духовности в образе жизни, литературе, искусстве, музыке.

Царь Алексей не был инициатором этой бури конфликтов и перемен, однако находился на гребне волны этих противоречий, не порывая полностью с прошлым. По меткому замечанию В. О. Ключевского, Алексей крепко стоял на древней почве московских традиций одной ногой; он занес другую ногу, чтобы переступить через разделительную линию в западный мир, но так и не пересек ее, и остался в нерешительной, переходной позиции. [+12]

Алексей родился в 1629 г. и, соответственно, был почти на два поколения моложе Богдана Хмельницкого (родившегося около 1595 г.). В 1654 г. Алексею было двадцать пять лет - самый расцвет жизни; физически здоров и крепок, с румяным лицом и белокурой бородой; его голубые глаза излучали доброту. Григорий Котошихин говорит, что царь Алексей, как и его отец, царь Михаил, был очень мягок ("зело тих"). [+13] Поэтому во всех молитвах за него в конце каждой церковной службы использовался эпитет "тишайший". [+14] Алексей действительно обладал мягким характером, хотя случалось" что он мог выйти из себя ив гневе оскорбить даже близкого человека. Как правило, в подобных случаях он быстро успокаивался и просил прощения. Однако его мягкость была поверхностной. По мнению Ключевского, Алексей любил своих товарищей и желал им добра, потому что не хотел, чтобы ему досаждали их печали и жалобы. Он любил делать добро и это вызывало у него приятные чувства.

Как царь, Алексей считал, что его обязанность - быть милосердным по отношению к старикам, нищим и всем несчастным, включая преступников. Он ввел в обычай регулярно посещать тюрьмы, раздавая милостыню заключенным и во многих случаях смягчая их наказания или даже прощая некоторых из них.

Несмотря на всю эту благожелательность по отношению к подданным и

товарищам, когда он встречался с возражениями или откровенной критикой его действий даже со стороны друзей, Алексей мог быть мстительным и жестоким, что и проявилось в его отношениях с патриархом Никоном и протопопом Аввакумом. Он даже сурово наказал такую выдающуюся женщину, как боярыня Феодосия Морозова, верную последовательницу Аввакума. Морозова была личной подругой царицы Марии, и только после ее смерти Алексей решился заключить боярыню в тюрьму.

Алексей обладал тонким вкусом и был наделен высокими духовными и интеллектуальными способностями, впечатлителен и восприимчив к различным сторонам жизни. Он очень любил посещать церковные службы не только из-за их религиозного значения, но также из-за их эстетического воздействия на него. Царь интересовался также и светским искусством, ввел у себя при дворе западную музыку и театр; был страстным охотником и знатоком соколиной охоты, о которой написал своего рода замечательный учебник.

Алексей был достаточно хорошо образован, по московским стандартам его времени. Он был жадным читателем и сам обладал литературными способностями, даже пытался сочинять стихи; очень любил писать письма, большое число которых сохранилось. В них яркий стиль, непосредственность, они полны теплых чувств, мыслей и здравого смысла.

Внимание Алексея к западным нововведениям представляло собой, вплоть до самого конца его жизни, форму довольно наивной веры в западное техническое всемогущество (по крайней мере на той стадии развития). Однажды он потребовал из-за границы "самых лучших саперов - тех, что знают, как прокапывать туннели под реками и озерами, через горы и воды". В другой раз он выразил желание нанять "мастеров, которые смогли бы научить всевозможных птиц петь, ходить, говорить и представлять комедию". [+15] Он не получил того, чего желал.

Ввиду дружественного отношения Алексея к приезжим из Западной Европы, вполне естественно, что последние о нем очень высоко отзывались. Немец Якоб Рейтенфельс, который провел в Москве два года (1671-1673 гг.), писал, что Алексей "был государем, которого все христианские народы хотели бы иметь, но лишь немногие имели".

Но Алексея нельзя считать великим государственным деятелем. Наряду со всем прочим, он не обладал сильной волей, и часто ему не хватало смелости уволить родственников или друга, даже если он признавал негодность этого человека. Ему не удавалось заставлять бояр неукоснительно исполнять его приказания, хотя он однажды похвастался, что его слово непреклонно. Наоборот, он часто вынужден был уступать требованиям бояр. Чтобы укрепить свой собственный авторитет для личного надзора за проведением главнейших государственных дел и для принятия окончательных решений, Алексей создал в 1654 г. особое секретное учреждение ("Тайный приказ"), известный также как "приказ тайных дел". Весьма показательно, что со временем он также препоручил ему управление своими обширными частными земельными угодьями.

Став царем в возрасте шестнадцати лет, Алексей на протяжении ряда лет находился под влиянием своего наставника (позднее шурина), Бориса Ивановича Морозова. Когда в 1652 г. Никон стал патриархом, Алексей подпал под его обаяние. Разрыв Алексея с Никоном в 1658 г. сказался очень болезненно на них обоих. Никогда больше Алексей не испытывал такого благоволения ни перед кем. Ближе к концу своего правления царь, главным образом, полагался в государственных делах на советы Артамона Сергеевича Матвеева, чья подопечная, Наталия Кирилловна Нарышкина, стала второй женой паря в 1671 г. (его первая жена, Мария Ильинична Милославская, умерла в 1669 г.).

Алексей остро интересовался военными и иностранными делами. Он мог схватывать и ясно формулировать дипломатические и стратегические проблемы, но он был слишком впечатлительным и ему не хватало твердости, необходимой для должного ведения военных операций или дипломатических отношений. Среди его дипломатов и военачальников были талантливые люди, но часто среди них не было согласия по поводу того, каким политическим курсом надлежит следовать, и это временами приводило к отсутствию координации между двумя ветвями государственной службы и к внезапным переменам в русской международной политике.

В начале воины с Польшей воеводы, под влиянием патриарха Никона, воздерживались от местнических споров (касающихся генеалогического старшинства), но с падением авторитета Никона местнические конфликты - этот бич московской администрации - вспыхнули заново, что принесло весьма плачевные результаты.

Союзник Алексея в Польской войне, гетман Богдан Хмельницкий был значительно более энергичным человеком нежели царь. [+16] Среднего роста, могучего телосложения, он был способен на большие свершения, однако, к концу жизни подорвал своё здоровье неумеренным пьянством. Его характер был весьма неуравновешен. Венецианский посланник, Альберто Вимина, которого Богдан принимал в 1650 г., оказался под впечатлением от двойственности натуры гетмана. Время от времени он выглядел сонным и казался усталым. Будучи в другом настроении, становился активным, твердым и властным. Чем старше становился Богдан, тем чаще наступали приступы депрессии и дольше длились. Он становился все более и более подозрительным, даже в отношении своих друзей.

Богдан получил хорошее образование западного типа в иезуитской коллегии. Он понимал важность знаний и от всего сердца поддерживал просветительскую деятельность Киевской академии. Любил вести беседы с интеллигенцией своего времени - учеными-священнослужителями как украинскими, так и греческими. Из-за его бурной и авантюрной карьеры у него было мало других возможностей для интеллектуальных занятий. Его письма и манифеста ("универсалы") показывают, что он хорошо владел пером. Большая часть его писем касалась текущих политических и военных дел. Хотя он и не был жадным читателем, очень любил устную поэзию своего народа, любил слушать народных музыкантов и сам любил играть на бандуре. На протяжении всей своей жизни он получал удовольствие от компаний и веселых застолий и, за исключением периодов депрессий, был радушным хозяином и хорошим товарищем.

Как и большинство запорожских казаков, Богдан являлся знатоком оружия и лошадей. Когда того требовал торжественный момент, одевал на себя церемониальное облачение. В противном же случае, будь то военное или мирное время, он не питал слабости к богатым нарядам да и вообще к роскоши. Его образ жизни был прост и не отличался от рядовых казаков. Венецианский посол Вимина писал о нем: "В его [Богдана] комнате нет никакой роскоши; стены голые. Вся мебель состоит из грубых деревянных скамей, покрытых кожаными подушками. ... Дамасский коврик лежит перед небольшого размера кроватью гетмана, в головах которой висит лук и сабля". Шведский посол Гильдебрандт, которого Богдан принимал в Чигорине в январе 1657 г., рисует схожую картину. После аудиенции посла развлекали за обедом в той же самой комнате (где стояла кровать Богдана). Обед был совершенно неофициальным, пища проста. За столом присутствовали две дочери Богдана. Пили горилку и мед, которые посол боялся проглатывать, предполагая (совершенно справедливо), что эти напитки очень крепкие.

Когда дьякону Павлу Алеппскому представили Богдана во время польской кампании 1654 г., на него также произвела впечатление скромность гетмана в одежде: "Никакой человек со стороны не опознал бы в нем гетмана. Все прочие [имеются в виду сопровождавшие его старшины] были роскошно наряжены и имели сверкающее оружие, а он был одет в одежду из простой ткани, и его оружие не привлекало внимания". (Но мы можем быть уверены - знаток бы заметил, что это оружие - высочайшего качества).

Популярность Богдана в качестве правителя основывалась частично на его внимании к обычаям и традициям народа. Он был великолепным оратором. Уроки риторики, которые он получил в иезуитской коллегии, не пропали даром. Он умело пользовался простонародным языком; его речи были пересыпаны народными поговорками и яркими примерами из повседневной жизни.

Как государственный деятель, Богдан пытался установить равновесие между старшинами и рядовыми казаками, но большую часть своего внимания уделял военным и международным делам. В основе его военных успехов лежала тщательная организация армейской администрации и снабжения. Как войсковой командир, он был наделен значительными стратегическими и тактическими способностями, но во многих случаях подчинял свои военные цели капризам собственной дипломатии. Более того, хотя обычно он с великой тщательностью планировал главную кампанию, он часто пренебрегал периферийными операциями. Кроме этого, у него иногда наступали периоды инертности в ведении войн, что можно объяснить частично запутанностью его дипломатических планов, а частично - периодами депрессии.

Несмотря на недостатки, он, несомненно, был государственный деятелем с большой буквы. Начав в качестве зачинщика принесшего успех восстания, стал признанным лидером украинского народа: все решение принять покровительство царя было поддержано большей частью народа, хотя и не всеми старшинами. С исторической точки зрения, объединение Украины с Москвой было наивысшим достижением Богдана Хмельницкого. Несмотря на последующие раздоры и разочарования, объединение явилось важной вехой в истории как украинского, так и русского народов.

Алексей и Богдан никогда не встречались. То, что Хмельницкому не удалось приехать в Москву для переговоров об условиях объединения после переяславской присяги на верность, стало большим разочарованием для Алексея и его советников. Мотивы гетмана были в этом случае, по всей вероятности, двойственными. С одной стороны, у него были основания ожидать немедленного польского нападения на Украину, и он должен был быть начеку, чтобы противостоять этому. С другой стороны, он, по-видимому, не желал появляться перед царем в качестве просителя до утверждения условий соглашения между Москвой и казаками. Позднее, когда началась Польская война, у Богдана едва ли была возможность покинуть армию, даже на короткое время. Разумеется, царь и гетман были в контакте друг с другом через переписку и обмен послами и гонцами, но это не могло заменить личного общения. Отсутствие такого общения подрывало возможности успешного развития русско-украинских отношений.

II

Во время переговоров в марте 1654 г. между казацкой делегацией и московскими боярами был согласован генеральный план войны против Польши, в котором были скоординированы действия московской и казацкой армий. Москва брала на себя обязательство направить основную массу своих войск против Литвы и обещала дать указание донским казакам, чтобы они начали беспокоить крымских татар для отвлечения последних от атак на Украину. Часть московских вооруженных сил должна была быть послана на Украину для оказания поддержки Хмельницкому в его кампании против поляков. Со своей стороны Богдан обещал перебросить часть казацкой армии в Белоруссию для совместных действий там с москвичами.

Хотя таким образом был достигнут определенный уровень военного сотрудничества между Москвой и казаками, не было осуществлено никаких попыток скоординировать внешнюю политику царя и гетмана. Богдан вел оживленные дипломатические отношения с рядом зарубежных держав независимо от Москвы, даже принимал дипломатических агентов из Польши и Турции, что противоречило условиям русско-украинского объединения. Но и в том, и в другом случае он твердо отклонял любые попытки отделить его от царя;

отказался также от предложения крымского хана вступить с ним в союз против Москвы. Как и раньше, Богдан уделял много внимания молдавским, валашским и трансильванским делам. Несмотря на его прежний регресс в этом направлении, он упорно продолжал прилагать усилия к тому, чтобы вовлечь дунайские государства в союз против Польши. В 1656 г. Молдавия обратилась к царю за покровительством. Оно было даровано, но оказалось недолговечным. Богдан также установил отношения с Бравденбургом и Швецией. Еще в 1650 г. пытался наладить дружественные отношения со Швецией. Его новые попытки были более удачными, но чуть не привели к конфликту между ним и царем.

Целью войны с Польшей, в чем были согласны и царь, и гетман, было не только добиться независимости Украины от Польши, но и отделить Белоруссию от польско-литовского содружества, включить ее в московскую федерацию и, таким образом, объединить три ветви восточных славян (которые все в то время называли себя русскими). В Москве этот тройственный союз отразился в изменении титула Алексея с "царь всея Великой и Малой Руси" на "царь всея Великой, Малой и Белой Руси". Предполагалось, что Белоруссия будет пользоваться тем же статусом в царстве, что и Украина. Подход Богдана к характеру будущего союза был несколько иным. Он планировал включить Белоруссию в состав казацкого государства под своим руководством. [+17] Поскольку он сам признал себя царским вассалом, Белоруссия также должна была оказаться под царским протекторатом, но не прямо, а через посредство гетмана. Большая часть белорусского народа была неудовлетворена польско-литовским правлением, и поэтому предрасположена к отделению от Польши; но ситуация с Белоруссией во многом отличалась от украинской.

Благодаря национальному движению и руководству казаков украинцы сами освободились от Польши, а затем обратились к царю за покровительством лишь для того, чтобы защитить себя от нового подчинения Польше. Национальное движение в Белоруссии, которое начало развиваться во время украинской войны 1648 г., было подавлено литовским правительством. Белорусам, в отличие от украинцев, не удалось организовать собственную казацкую армию, которая могла бы стать ядром широкомасштабного национального движения. Более того, религиозная ситуация в Белоруссии была более сложной нежели на Украине, где униатская церковь насчитывала немногочленных последователей даже до 1648 г., в то время как православная церковь имела сильный религиозный и интеллектуальный центр в Киевской Богословской академии. После 1648 г. униатская церковь на Украине была уничтожена. В Белоруссии униатская церковь имела более прочные корни, и к 1654 г. немалое количество шляхтичей и горожан стало униатами, многие вельможи были обращены в римский католицизм. Однако у православной церкви все еще были последователи среди вельмож и городского населения, и ее поддерживали большинство крестьян.

На Украине казаки служили мостом, с социальной точки зрения, между шляхтой, с одной стороны, и городским населением и крестьянами - с другой. В белорусском обществе не существовало подобной связи, и пропасть между аристократией и крестьянством была глубже, чем на Украине. Это делало различие между социальными слоями значительно более острым, а задачу достижения национального единства в Белоруссии - значительно более сложной, чем это было в казацком государстве.

В соответствии с московским планом войны, вторжение на территорию Великого княжества Литовского в трех направлениях началось в конце мая 1654 г. Северная русская армия располагалась в Великих Луках, и ей было дано задание достичь среднего течения реки Западной Двины. Основная армия, которую решил возглавить сам царь Алексей, двинулась на Смоленск, который поляки занимали с 1611 г. Южная армия, расположенная в Брянске, должна была двигаться к Мстиславлю и Шклову на Днепре, где она через некоторое время должна была соединиться с центральной армией. [+18] Богдан Хмельницкий послал казацкий корпус полковника И.Н. Золотаренко расчистить район между Днепром и рекой Сож, к северу от Речипы и Гомеля. Позднее часть этих самых казаков оказывала помощь северной русской армии в районе Витебска.

Успех русско-казацкого удара против поляков и литовцев в борьбе за Белоруссию явился результатом не только русской военной мощи, но и также той помощи русскому делу, которую оказывали сами белорусы. Поляки были очень обеспокоены настроением белорусских крестьян. "Крестьяне очень враждебны по отношению к нам; повсюду они отдают себя под власть царя... они бунтуют против своих господ и причиняют нам больше зла, чем сами московиты. Существует опасность чего-то вроде казацкой войны". [+19]

Смоленск с его сильным польско-литовским гарнизоном сопротивлялся русским почти три месяца, но в конце концов сдался 23 сентября. С Витебском, который русские взяли штурмом 17 ноя6ря, произошло то же самое, но другие белорусские города не оказывали серьезного сопротивления ни московитам, ни казакам. В Полоцке православная шляхта постудила на царскую службу; католической униатской шляхте было дозволено беспрепятственно отступить в Литву. Могилевский шляхтич Поклонский (православный) предложил оказать помощь царю, убеждая шляхту и горожан Могилева звать власть царя. В связи с этим ему было разрешено набрать добровольцев, и, при поддержке небольшого отряда московских войск, он был направлен обратно в Могилев, который после этого сдайся. Незадолго до этого Гомель сдался казакам Золотаренко.

Следует заметить, что московские успехи в Белоруссии были достигнуты в то время, когда царская столица - сама Москва - страдала от бедствия - эпидемии чумы, которая продолжалась с июля по октябрь 1654 г. Помимо Москвы эпидемия косила население многих русских городов, главным образом, в районе верхней Волги, и вызвала временный паралич экономической и административной деятельности в пораженных районах.

Захват значительной части Белоруссии московитами и казаками принес с собой проблему организации управления страной. Казаки намеревались использовать тот образец, который был создан во время войны 1648 г. Соответственно, когда полковник Золотаренко вторгся в пределы юго-восточной Белоруссии, он выпустил воззвание к горожанам и крестьянам, чтобы те вступали в ряды казаков. [+20] Многие воспользовались этой возможностью, но белорусская шляхта выступала против казацкого плана и обвиняла тех, кто примкнул к казачьему войску, в бунте против установленного порядка. Шляхта пожаловалась царю Алексею на действия Золотаренко и попросила царя наказать казаков. Позднее в Белоруссию был направлен князь Г.А Козловский с указаниями дать шляхте следующий ответ. "Не было причин наказывать казаков, поскольку они были верны своему государю [царю] и выполняли для него большую службу. И они не причинили большого вреда шляхте. Казаки остаются верными [царю], но теперь они позволяют себе подстрекать простонародье против шляхты. Из-за этого его царское величество разгневан на них, потому что вы, шляхта, -.государевы верные слуги [тоже]". [+21] Царь Алексей подтвердил традиционные права привилегии белорусской шляхты и горожан.

Сначала у московского правительства не было определенной политики по отношению к белорусским крестьянам. Последние радостно приветствовали вступление русских войск в их земли и бунтовали против польско-литовских господ. Крестьянская партизанская война внесла большой вклад в успехи московских армий, и, начавшись, крестьянское движение приобрело широкий размах. Крестьяне стремились к полному освобождению от какой бы то ни было формы рабства и от какого бы то ни было господина - белорусского или польско-литовского. Белорусская шляхта убеждала царя помочь ей удержать крестьян в подчинении. К тому времени московское правительство стало беспокоиться по поводу возможности распространения крестьянского движения из Белоруссии в соседние регионы Московии, и поэтому решило поддержать права белорусской шляхты на использование крестьянского труда.

Хотя русская кампания 1654 г. в Белоруссии имела успех, ситуация на украинском театре военных действий оказалась иной. [+22] На протяжении весны и начала дета 1654 г. Богдан переживал один из своих приступов депрессии. Его недостаточно энергичная подготовка к кампании в какой-то мере может быть объяснена разногласиями среди старшин, некоторые из которых не желали допустить того, что московские войска войдут на Украину для помощи казакам. Кроме того, как казаки, так и москвичи предвидели опасность альянса между поляками и крымскими татарами и возможного в этом случае татарского нападения на Россию и Украину. В связи с этим сочли необходимым расположить часть московско-казацких вооруженных сил на юге для охраны России от татар.

Каковыми бы ни были причины тому, но Богдан Хмельницкий потерял много времени, и инициативу перехватили поляки. В октябре 1654 г. сильная польская армия под командованием гетмана Потоцкого и Стефана Чарнецкого вторглась а Браславскую область. Казацкий браславский полк и все население области оказывали отчаянное сопротивление врагу, но не смогли остановить продвижение поляков. По мере наступления Чарнецкий действовал с чрезвычайной жестокостью, сжигая украинские города и села, полностью Уничтожая население - мужчин и женщин, взрослых и детей. Вскоре в браславских землях появились крымские татары в качестве польских союзников и довершили дело разрушения. Согласно подсчетам гетмана Потоцкого, было сожжено пятьдесят украинских городов и тысяча церквей. Поляки уничтожили более ста тысяч чел век, и около трехсот тысяч захватили татары и увели в Крым, продать их в рабство. [+23]

Хмельницкий выступил против поляков и татар лишь не раньше января 1655 г. Его армия была усилена отрядом московских войск девять тысяч человек под командованием боярина В.Б. Шереметева. К этому времени поляки уже осаждали Умань. В четырехдневной битве при Охматове польское наступление было остановлено. Татары не принимали участия в этой битве. Вместо этого их небольшие мобильные отряды (загоны) совершали набеги на обширные просторы украинской земли. [+24]

Из-за значительных потерь с обеих сторон на Украине не предпринималось никаких широкомасштабных боевых операций вплоть до конца лета 1655 г., когда произошло русско-украинское нападение на Львов. 16 сентября Хмельницкий со своими казаками и В.В. Бутурлин с московскими войсками подошли к Львову. Объединенный русско-казацкий отряд, во главе которого стоял князь Григорий Ромодановский, нанес поражение польской армии Потоцкого и вынудил ее отойти. Продолжая осаждать Львов, Хмельницкий и Бутурлин направили мобильный русско-казацкий отряд на Люблин, который сдался 20 октября. К этому времени были получены известия, что крымский хан движется на Украину во главе сильной армии. Хмельницкому и Бутурлину не оставалось ничего, кроме как снять осаду Львова и отступить на восток. 10 ноября татары при поддержке отряда польских войск атаковали русско-украинскую армию возле Озерной (Озирно, Езерна), юго-восточнее Зборова. После двухдневного тяжелого боя татары и поляки были отброшены. После этого хан направил своих посланников к Хмельницкому для переговоров. Было достигнуто соглашение, согласно которому хан давал клятву не нападать на приграничные области Московии и Украины, а Хмельницкий обещал не развязывать войны против Крыма. [+25]

Московский поход на Литву успешно возобновился в июне 1655 г. 3 июля русские взяли Минск, а 31 июля сдался Вильно.

III

При таком положении дел произошло событие, ускорившее крутую перемену всей военной и дипломатической ситуации в Восточной Европе. В июне 1655 г. шведский король Карл Х вторгся в Польшу. Отношения между Польшей и Швецией были натянуты с того самого времени, когда шведский кронпринц Сигизмунд из дома Ваза был избран на польский престол в 1587 г. Сигизмунд соединял короны Польши и Швеции. Как он, так и его сыновья - Владислав и Ян Казимир - претендовали на шведский престол для того, чтобы продолжить династический союз Швеции и Польши. Со своей стороны шведские Ваза предъявляли требования на польский трон. У Карла Х были польские сторонники, включая бывшего канцлера Радзиевского, изгнанного из Польши. Протестанты в Польше и Литве прославляли шведского короля, как освободителя. Вскоре аристократия Великой Польши и Литвы признала Карла своим королем. Литовцы поставили условие, что Карл должен будет защищать их от московитов. Это побудило бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма для защиты своих интересов послать войска в герцогство Прусское (Восточная Пруссия), которым он владел, как вассал польского короля. [+26]

Одно время казалось, что Польша перестала существовать как независимое государство. Король Ян Казимир бежал в Силезию. Однако восстановление наступило так же быстро, как и падение. Большинство поляков было верными католиками, и они сплотились для защиты своей веры. Кроме того, как шляхта, так и крестьяне были возмущены высокомерным поведением и наглыми грабежами шведских войск в Польше. В декабре 1655 г. королевские гетманы Потоцкий и Ланцкоронский организовали шляхетскую конфедерацию против шведов. Конфедерация пригласила Яна Казимира снова занять престол. Стефан Чарнецкий принял на себя командование польской армией. Шведы были вынуждены отступить. Когда король Карл понял, что не в состоянии удержать всё польско-литовское содружество под своей властью, он изобрел новый план - заключить целый ряд союзов и разделить польское содружество между собой и своими союзниками. Он предложил герцогство Прусское и Великую Польшу курфюрсту Бранденбурга Фридриху Вильгельму (в июне 1656 г.);Малую Польшу, Мазовию и Литву - князю Трансильвании Георгию II Ракоци; а Украину - Богдану Хмельницкому. Для себя Карл оставил Королевскую Пруссию (Западную Пруссию) и Ливонию.

Поляки ответили на польские политические комбинации тем, что стали делать собственные противоположные дипломатические ходы. Они обратились к Австрии, которая согласилась стать посредником между Польшей и Россией. Помимо того, Австрия согласилась предоставить на время Польше войско в двенадцать тысяч человек. После этого в 1657т. Фридрих Вильгельм порвал союз со Швецией и вместо того заключил альянс с Польшей. Плата, которую Польша была вынуждена ввести за этот альянс, не показалась полякам чрезмерной, они должны были отказаться от сюзеренных прав польского короля на герцогство Прусское. В исторической перспективе, однако, уступка проложила дорогу к слиянию Бранденбурга и Пруссии, что со временем привело к созданию Прусского королевства. Еще один из альянсов был заключен Польшей в 1657г. с Данией.

Шведская интервенция пробудила совершенно разные чувства в Чигорине и в Москве.

Богдан Хмельницкий всем сердцем поддерживал борьбу Швеции против Польши и принял активное участие в создании шведской коалиции. На протяжении многих лет он находился в тесном контакте с Георгием Ракоци. На сей раз он заключил с ним военный союз. Богдан усматривал в шведской коалиции самый надежный путь подорвать силы Польши и предотвратить возможность для какой бы то ни было попытки восстановить польский контроль над Украиной. [+27]

Совсем наоборот все было для московских государственных деятелей. Для них опасность образования объединенного шведско-польского государства под руководством Швеции стала устрашающей реальностью. Дело обстояло так, что полный контроль Швеции над Финским заливом отделял русских от балтийского морского пути в Западную Европу и, таким образом, серьезно подрывал развитие русской торговли и прогресс в русских культурных отношениях с Западом в то самое время, когда Москва всё больше нуждалась в технологической помощи оттуда. С тех самых времен, когда Ингрия и устье Невы перешли к Швеции, в период смутного времени, московские государственные деятели считали восстановление российских прав, а Финский залив главной целью московской внешней политики. Среда дипломатов царя Алексея наиболее сильным защитникам идеи о важности выхода к Балтийскому морю бил А.Л. Ордин-Нащокин. [+28]

Исходя из всех этих соображений, царь Алексей одобрил решение своих советников идти войной на Швецию. Как только это решение было принято, Москва была вынуждена попытаться прийти к соглашению с Польшей во избежание ведения войны на два фронта. Польша также стремилась к взаимопониманию с Москвой, и в конце апреля 1656 г. между ними было достигнуто соглашение о прекращении огня.

17 мая царь объявил войну Швеции, В июле сильная московская армия под командованием князя И.К. Черкасского двинулась из Полоцка через Ливонию на Ригу. Царь Алексей сопровождал эту армию. Русские осаждали город с августа по октябрь, но взять его так и не смогли. Их операции в восточной Ливонии, восточной Эстонии, Ингрии и Карелии были более успешными.

Переговоры между московскими и польскими чрезвычайными посланниками начались в Немеже, неподалеку от Вильно, 12 августа. Поляки потребовали, чтобы московиты возвратили Литву и Белоруссию польско-литовскому содружеству. После множества пререканий московиты согласились взять обратно свои претензии на Литву, но отказались вернуть Белоруссию. В сентябре был согласован предварительный альянс, подлежащий утверждению польским сеймом: царь Алексей должен быть призван бесспорным наследником Яна Казимира (у которого не было детей); как будущий король Польши и великий князь Литовский, Алексей должен был сохранять за собой Вильно и Белоруссию. [+29] Перемирие между Москвой и Польшей было подписано 24 октября, не дожидаясь решения сейма. Обе стороны должны были продолжать войну со Швецией.

Московские переговоры с Польшей и временное соглашение, достигнутое между ними, было смертельным ударом по планам Богдана Хмельницкого. Как он сам, так и старшины яростно возражали против восстановления дружественных отношений между Москвой и Польшей. Антимосковская группа старшин начала распространять панические слухи, что царь предал казаков. Отсюда возникла легенда о московской измене. Царь сообщил Богдану о перемирии с Польшей сразу же после того, как оно было достигнуто. Он также передал гетману последние сведения о ходе московско-шведской войны. 9 декабря Богдан написал царю письмо, в котором говорил, что, будучи верным слугой его царского величества, он был доволен, узнав о московско-польском соглашении, но предупреждал царя о польском двуличии и умалял его не доверять им. [+30] Богдан также сообщал царю, что король Швеции заключил союзы с Ракоци и курфюрстом Бранденбургским и нанес полякам поражение при Торуни. Богдан не сообщил Алексею, что сам он вел переговоры как с Ракоци, так и с Карлом.

Хотя Богдан и поведал старшинам о положении дел, послание царя не было доведено до сведения рядовых казаков. Тем временем у московского воеводы Киева и командиров московских войск, расположенных на Украине, которые, естественно, были осведомлены о перемирии царя с Польшей и о войне с Швецией, не было причин утаивать известия от тех украинцев, которые обращались к ним за информацией. Противоречивые слухи о московской измене, распространявшиеся старшинами, и утверждения представителей Московии на Украине относительно реального смысла московско-польского соглашения непременно должно было вызвать смятение в умах казаков. Многие рядовые казаки и раньше не доверяли политике старшин, а теперь они, особенно запорожцы, стали еще более подозрительными.

Хмельницкий, не обращая внимания на политику царя, продолжал поддерживать шведско-трансильванский союз. В результате переговоров, которые состоялись в октябре и ноябре 1656 г., Швеция согласилась признать Ракоци королем Польши, если он выступит против наступающей польской армии. Шведские и трансильванские войска должны были объединиться между Краковом и Варшавой. Богдан обещал послать Ракоци вспомогательный казацкий корпус в составе двенадцати тысяч человек. В соответствии с этим соглашением в начале января 1657 г. он мобилизовал три казацких полка в приказал им собраться в Белой Церкви. Их командиром был назначен полковник Антон Жданович.

Богдан не намеревался раскрывать свои действия представителям Москвы на Украине, но случилось так, что царский посланник к гетману - дьяк - Аврам Лопухин, который покинул Москву в конце декабря, столкнулся с колонной казаков Ждановича по пути в Чигирин. На второй день его переговоров с гетманом (8 января 1657 г.) Лопухин спросил о цели передвижения войск. Богдан и Выговский уверили Лопухина, что Жданович послан для охраны Подолии от возможного нападения поляков. [+31] Скрывая свои истинные намерения, гетман играл в опасную игру и не только потому, что старался утаить правду от московского правительства (что не могло бы продлиться долго), но также и потому, что обманывал самих казаков.

Следуя указаниям гетмана, Жданович не объяснял истинную цель похода своим воинам. Казаки знали только то, что они должны воевать с поляками. Более того, они (или, во всяком случае, многие из них) думали, что эта кампания санкционирована царем. Казаки народной армии, созданной благодаря национальному движению, всем сердцем поддерживали Хмельницкого, поскольку чувствовали, что он является лидером освободительной борьбы. На протяжении всех лет войны с Польшей Богдан был искренен с ними. Но на сей раз он пытался использовать казаков в качестве пешек в запутанных ходах своей тайной дипломатической игры, значение которой он не осмелился им объяснить. Чрезвычайно наивно, с его стороны, было не предвидеть, что казаки рано или поздно раскроют обман. Каким бы высоким не был престиж гетмана среди казаков, он оставался для них старшим товарищем, а не королем или царем. Сан царя, покровителя всего запорожского войска после Переяславской рады, представлялся многим рядовым казакам значительно выше, нежели сан гетмана. С другой стороны, казацкая аристократия во главе с Выговским, Тетерей и другими относилась к присяге, принесенной царю в Переяславе, менее серьезно и считала ее всего лишь политическим маневром. Из-за этого расхождения мнений возник конфликт между старшинами и простыми казаками.

Ракоци выступил из Траисильвании на Польшу в январе 1657 г. Его армия, состоявшая, по меньшей мере, из двадцати тысяч человек, представляла собой пеструю толпу венгров, сербов, немцев и молдаван. В марте казаки Ждановича соединились с Ракоци южнее Львова, но город отказался сдаваться. Солдаты Ракоци и казаки Ждановича опустошали все вокруг по мере своего продвижения. Краков, занятый шведским гарнизоном, признал власть Ракоци, после чего шведы ушли из города.

В апреле шведская армия соединилась с войсками Ракоци и казаками у Сандомира. Следующей важнейшей целью союзников была Варшава, но при таком повороте событий Дания объявила войну Швеции. Не сообщая союзникам о своих планах, король Карл Х начал выводить свои войска из Польши. Он на время оставил небольшой отряд шведских солдат, чтобы помочь Ракоци захватить Варшаву. Город капитулировал 9 июня, но, несмотря на это, был полностью Разграблен победителями. Два дня спустя шведы сообщили Ракоци, что они направляются в Данию. У Ракоци и Ждановича не было другой альтернативы, кроме отступления через Волынь в Подолию в надежде собрать побольше войск.

По всей видимости, Жданович собирался и дальше оказывать поддержку Ракоци, но его казаки, уставшие от войны и подавленные и удачами, были разгневаны. Когда армия подошла к Меджибожу в Подолии, они взбунтовались: стали угрожать Ждановичу смертью, если тот попытается заставить их продолжать кампанию. "Нам нет дела ни до Ракоци, ни до какого-либо другого короля, у нас есть свой собственный государь" (имелся в виду царь), а в начале июля казаки рамошлись по домам. [+32]

Оставленный казаками, Ракоци не имел ни малейшего шанса противостоять полякам и сдался 23 июля. После этого его вынудили отказаться от претензий на польский трон, вернуть награбленную добычу и уплатить один миллион злотых в счет возмещения убытков. На таких условиях поляки предоставили ему и армии возможность свободно вернуться домой. Но неделю спустя армия Ракоци была атакована крымскими татарами и наголову разбита. Сам Ракоци бежал. [+33]

Когда Богдан получил сведения об отступлении Ракоци из Варшавы (еще не зная о самороспуске корпуса Ждановича), он решил послать ему подкрепления. Новый экспедиционный корпус был собран в Корсуни под командованием сына Богдана - Юрия. Именно в этот момент и поступили сведения о мятеже казаков Ждановича. Тогда Хмельницкий отдал приказ увеличить состав войск Юрия с десяти до двадцати тысяч человек. 11 июля армия Юрия покинула временный лагерь в Капустиной долине, недалеко от Корсуни, для выполнения приказа гетмана. Им не было сказано, что их главная задача - спасти Ракоци и, по возможности, еще раз поддержать его в борьбе с поляками.

Отчетливые сведения о походе Ракоци и Ждановича на Польшу и о претензиях Ракоци на польский престол не доходили до Москвы вплоть до конца мая. Было решено направить посланника к Ракоци, чтобы убедить его отказаться от своего намерения потому, что сам Алексей выдвинут кандидатом на польский трон.

Посланник, Иван Желябужский, прибыл в Корсунь 9 июля. Он был свидетелем отправки армии Юрия, после чего остался еще на несколько дней, пытаясь выяснить у Богдана, о месте нахождения Ракоци. Богдан посоветовал Желябужскому подождать в Корсуни дальнейших сведений от Ракоци, но посланник предпочел проследовать в Меджибож, не ставя в известность Богдана. 20 июля (через три дня после отъезда из Корсуни) Желябужский нагнал армию Юрия, направляющуюся в Подолию. К этому времени известия о роспуске корпуса Ждановича уже невозможно было далее скрывать от казаков Юрия, поскольку они слышали об этом непосредственно от самих участников событий, возвращающихся домой. 22 июля казаки собрались перед ставкой Юрия, выкрикивая оскорбления в адрес старшин. "Ты говорил нам, что поведешь нас против татар, но выяснилось, что мы идем помогать Ракоци и добывать ему польскую корону. Мы не двинемся без приказа нашего государя [т.е. царя]". Половина казаков разошлась по домам. Юрий повел оставшихся в Белую Церковь [+34] Позднее Выговский сказал царскому послу, что бунт рядовых казаков против старшин - результат подстрекательства со стороны Желябужского. [+35] Между прочим, бунт начался в лагере Ждановича в Меджибоже, до которого Желябужский и не доезжал, к тому же, до того, как он оказался в Корсуни. Корсуньский бунт явился естественным продолжением междибожского мятежа.

Богдану вряд ли сообщили о казацком мятеже в армии Юрия, так как в это время гетман был при смерти.

Он тяжело заболел в январе 1657 г. В конце мая он созвал старшин и казацких делегатов от каждого полка в Чигорин для избрания своего преемника. Выговский претендовал на гетманство, но Богдан был против его кандидатуры и мыслил обеспечить эту должность своему сыну Юрию, сделав ее наследственной. Рада одобрила выбор Богдана, и Юрий стал выборным гетманом. Между прочим, большинство участников рады не доверяли Выговскому.

В то время, когда московское правительство послало Желябужского для переговоров с Ракоци, появилась необходимость отправить окольничего, Федора Васильевича Бутурлина, в Чигорин для расследования отношений Богдана как с Ракоци, так и с королем Карлом Х Шведским. Бутурлин и его помощники прибыли в Чигорин 4 июня и были приняты в тот же день недомогающим Богданом, который лежал в постели. [+36] После обоюдных приветствий московские посланники передали царское жалование помощникам гетмана и объявили, что им даны указания поговорить с гетманом о государственных делах ("государевы дела"). Гетман, ссылаясь на болезнь, посоветовал им переговорить с Выговским, но они отказались. Было решено отложить переговоры на несколько дней, в течение которых у посланников не было иной альтернативы, кроме как неофициально встретиться с Выговским. 9 июня их принял гетман. Посол обвинил гетмана в неверности царю, поскольку он сотрудничал с королем Карлом и Ракоци, и посылал Ждановича для оказания им поддержки в войне с Польшей - страной, королем-избранником которой, предполагалось, мог стать царь. Богдан гневно возражал, что он не собираеся порывать отношений с шведским королем, и упомянул о слухе, царь, заключая перемирие с Польшей, был готов передать казаков полякам, а также и другие слухи о приписываемом царю вероломстве. Бутурлин протестовал против подобных обвинений. После этого Богдан заверил Бутурлина в своей верности царю и попросил, по причине болезни, еще некоторое время для раздумий. Стол был накрыт в той же комнате, и посланников пригласили отобедать. С посланниками сели гетман-избранник Юрий, войсковой писарь Выговский, брат последнего Данило. Жена Богдана Анна и его дочь Екатерина (жена Данилы Выговского) разносили пищу и тоже сидели за столом. Последняя встреча московских посланников с гетманом состоялась 13 июня.

Богдан торжественно объявил, что как он сам, так и все жители Малой России нерушимо привязаны к царской "высокой руке". [+37] После этого он выразил свои сомнения в том, что поляки захотят избрать царя преемником короля Яна Казимира и предложил свое посредничество между Москвой и Швецией.

Это предложение явилось последним дипломатическим шагом Богдана Хмельницкого в его отношениях с царем Алексеем Михайловичем. Это, возможно, привело бы к более тесной координации политики царя и гетмана, но этому помешала смерть Богдана 27 июля 1567 г.

Примечания

[+12] О царе Алексее, его характере и личности см.: Соловьев, 12,608-618; Ключевский, Сочинения, 3 (1957), 320-329; Платонов, Лекции по русской истории, с. 384-391.

[+13] Котошихин, гл. 1, разд. 5.

[+14] Павел Аленнский, Путешествие, 2,158. М. Чернявский в своей книге "Царь и народ", (с. 61-63) высказывает мнение. Что термин "тишайший" является переводом гречиского galenotetos ("самый тихий"), который использовался византийским писателем VI в. Агалитом, и не должен применяться в качестве характеристики Алексея как личности. Но Котошихин со всей очевидностью давал с помощью этого слова личную характеристику Алексею и его отцу.

[+15] Заозерский, Царская вотчина, с. 145-146.

[+16] О Богдане Хмельницком, его характере и личности см.: Костомаров, Хмельницкий; Грушевский, тт. 8, часть 2 и 9; Коrduba, "Сhmielnicki Bohdan", Р5В, III (1937), рр. 329-334; Vernadsky, Воhdan.

[+17] Оглоблин, Думы про Хмелныччыну, с. 83-84.

[+18] О военных операциях в Белоруссии в 1654-1656 гг. см.: Соловьев, 10, б21-672; Мальцев, с. 267-270, 287-292, 301-305; Очерки, 4,483-496; ИБС, 1,156-159.

[+19] Соловьев, 10, 627; Очерки, 4, 486.

[+20] Очерки, 4, 487; Мальцев, с. 270.

[+21] Мальцев, с. 270.

[+22] О военных операциях на Украине в 1654-1656 гг. см.: Соловьев, 10,638-639; 643-644; Костомаров, Хмельницкий, 3, 186-230; Грушевский, 9, часть 2, 1013-1149; ИУС, 1,282-284; Очерки, 4,490,495; Мальцев, с. 272-287,293-331.

[+23] Костомаров, Хмельницкий, З, 183-190; Грушевский, 9, часть 2, 1013-1020; Дорошенко, 2,43-44.

[+24] О битве при Охматове (Ахматове) см.: Грушевский, 9, часть 2,1041-1048; Мальцев,285-286.

[+25] О битве при Озерной см.: Грушевский, 9, часть 2, 1138-1149; Мальцев, с. 299-300.

[+26] О роли Фридриха Вильгельма в этих событиях см.: Forsteuter, рр. 159-160.

[+27] О роли Богдана Хмельницкого в шведской коалиции см.: Грушевский, 9, часть 2, 1277-1314

[+28] О программе русской внешней политики Ордина-Нащокина см.: Соловьев, 2, 47-48,63; Галактионов и Чистякова, Ордин-Нащокин, с. 129-131; Wejcik, р. 87.

[+29] О московско-польском перемирии 1656 г. см.: Соловьев, 10, 660-665; Wejcik, рр. 25-26. Текст предварительного мирного договора см.: ПСЗ, 1, 405-411. Неофициальный польский вариант плана мирного договора см.: Акты ЮЗР. 8, 395. Ср.: Грушевский, 9, часть 2, сн. 3, с. 1348.

[+30] Соловьев, 10, 672; Костомаров, Хмельницкий, 3, 238; Грушевский, 9, часть 2, 1254-1255; Акты ЮЗР, 3, 556.

[+31] Акты ЮЗР,8,392; Грушевский, 9, часть 2,1234-1236.

[+32] Костомаров, Хмельницкий, 3,276; Грушевский, 9, часть 2,1464.

[+33] Костомаров, Хмельницкий, 3,271.

[+34] Костомаров, Хмельницкий, 3,279; Грушевский, 9, часть 2, 1468-1470.

[+35] Акты ЮЗР, 4,126; Грушевский, 9, часть 2,1383.

[+36] Отчет Бутурлина не сохранился полностью. Его начало (с некоторыми пропусками) опубликовано в Актах ЮЗР, 3, сн. 369, с. 554-589; продолжение (из другого списка): Акты ЮЗР, 11,81 и далее; пересказ выдержек из него: Костомаров, Хмельницкий, 3, 256-269; выдержки по-украински: Грушевский, 9, часть 2,1411-1426.

[+37] Акты ЮЗР,3,575.

 
Главная > Книги > История России. Г.В.Вернадский